Утром 11 ноября 2011 года обитатели московского офисного центра «Красные Холмы» могли увидеть сухопарого человека лет семидесяти, бегающего по заснеженной набережной. Пожилым спортсменом был Мигель Торрес — человек, который определил вектор развития виноделия двух винодельческих супердержав, Испании и Чили. На исходе седьмого десятка лет он решил освежить впечатления от России и начал учить русский язык. Прагматических целей он не преследует, считая иностранный язык отличной гимнастикой для мозгов. Поскольку другие главные европейские языки (плюс китайский и японский) он уже знает, то русский считает незаполненной нишей.
Мигель Торрес — потомственный винодел в четвертом поколении. Когда пришло время возвращаться домой после университета, его отцу уже нужен был достойный преемник. Но старший брат решил заняться другим бизнесом, и выбор пал на 21-летнего Мигеля. Так произошла первая в его жизни, как ему кажется до сих пор, случайность, предопределившая всю судьбу.
В 1960-е годы родной регион семьи Торресов Пенедес был главным поставщиком винограда для кавы — испанского игристого вина, производимого классическим методом. Торрес вспоминает, что самым верным способом поднять ценность вина в глазах потребителя было наклеить на бутылку новую этикетку с надписью Reserva или Gran Reserva и продержать вино на складах лишний год или два. Чтобы кого-нибудь удивить, нужны были новые вина. И молодой винодел, до того учившийся в строгой Франции, решил высаживать у себя на родине французские сорта винограда.
Природная наблюдательность позволила Торресу обратить внимание, что виноградники, которые были ориентированы на производство кавы, располагались в более прохладных зонах Пенедеса, на склонах и в удалении от побережья. А для качественных красных вин, которых в Пенедесе тогда, кроме Жана Леона, никто не делал, нужны были совершенно другие участки — теплые и солнечные. Мигель их нашел — так в 1966 году дом Торреса купил виноградник, который сегодня все считают одним из лучших крю Пенедеса, Mas la Plana.
Торрес стал делать здесь каберне совиньон, и оно получилось на удивление хорошим — настолько, что из него вышло самостоятельное вино, названное Gran Coronas Black Label Mas La Plana. Именно это вино урожая 1970 года, если верить Мигелю, «случайно» отобрал для участия в парижской «Винной олимпиаде» 1979 года французский импортер Торреса. Так возникла случайность номер два. Mas La Plana оказалось первым в своей категории, обогнав Chateau Lafite и еще несколько великих бордоских гран крю. В дегустации, организованной журналом Gault Millau, принимали участие 330 вин из 33 стран, а судьями выступили 62 винных эксперта из 10 государств.
Со временем Mas La Plana стала первым вином в топовой линейке Торреса Pagos. Но до блестящего парада испанских терруарных вин Мигелю Торресу пришлось открыть миру Америку. И, по его рассказу, опять же случайно. После смерти диктатора Франко в конце 1975 года отец Мигеля, поддерживавший республиканцев, не был уверен в своем будущем. Жизнь научила его осторожности: во время гражданской войны он два раза был ранен, оказался даже в концлагере. Чтобы обезопасить сына, он отправил его в США посмотреть на возможности для виноделия. Движимый жаждой приключений, Мигель отправился сначала в Калифорнию, потом в Аргентину и, наконец, в Чили. То, что он увидел в последней стране, впечатлило его настолько, что решение созрело быстро.
Чилийское правительство оценило вклад Мигеля, наградив в 1996 году орденом Бернардо О’Хиггинса. А его чилийские вина с 1980-х годов берут золотые медали на всевозможных конкурсах.
У Торреса двое повзрослевших детей. Дочь — энолог, сын — специалист в маркетинге. Несмотря на традицию передавать бизнес сыну, семья решает, кого сделать наследником. «Пока хороши оба, — говорит их отец. — И мы на них внимательно смотрим. Не хотим доверяться случайности».
